Книги нужны, чтобы напоминать человеку, что его оригинальные мысли не так уж новы.
А. Линкольн
А. Линкольн
читать дальше Январь [3 книги]
"ЖЖизнь без трусов" Алекс Лесли
"Война мага" том второй Ник Перумов
>. - Swarm at siidra!
Древняя формула подъема неупокоенных.
>. Смешно – обычные девчонки через такое лет в шестнадцать; наверное, проходят. И вот вдруг понимаешь, что всё; понимаешь, Ан; всё – становится неважным. Кроме одного-единственного человека. К спине которого хочется прижаться, глаза закрыть; и чтобы вокруг – тишина. И если… – голос Меганы дрогнул – если этот человек… исчезает, то безразлично уже становится; что станет с миром, с небом; звёздами и всем прочим. Понимаешь; Ан? без-раз-лич-но. Да гори он огнём, этот мир. Он нужен Западной Тьме – пусть им подавится.
>. Кэр Лаэда понимал, какие силы устремятся в погоню за этими Мечами. И сам отсёк себе память, заставил себя забыть и дом, и родных, чтобы только эти силы, даже запытав его до смерти, ничего бы не добились.
Правда, его враги избрали другой путь, медленный, окольный, - и преуспели. Кэр Лаэда вспомнил и себя, и, к его собственному мгновенному ужасу, - Мечи. Без этого никакое чтение памяти ничего бы не дало.
Да, он сделал то, чего Клара бы постаралась избегнуть любой ценой. Тайник на самой неразличимой границе мира и Междумирья, там, где законы обеих реальностей причудливо сливаются, переходя одна в другую. Граница для смертных и бессмертных; тропа для наделённых искрой магии.
И некромант заклял Мечи своей собственной жизнью. Привязал себя к ним, щедро напоил кровью из незакрывшихся ран. На смертном поле под Мельином Фесс не только отводил глаза. Нет, он умирал по-настоящему, умирал... и умер.
Клара застыла в шоке. Как это так - "умер"? Может, ему просто показалось?..
Нет, не показалось. Мальчишка по имени Кэр Лаэда умер на истоптанном снегу Мельинской битвы, после того как там потерпели неудачу всё те же Сильвия вместе с Кицумом (вот и ещё одна загадка тебе, Клара, - что они там делали?!)...
Кэр Лаэда бестрепетно шагнул за край жизни.
Но... похоже... сам не знал, что делает. Или...
Да, Кэр должен был умереть. Запирая Мечи в ловушку, откуда на волю не вырвалась бы и малейшая их эманация, он не рассчитал своих сил и, запечатывая могущественные артефакты собственной кровью, провалился по ту сторону бытия. Его память сохранила некие следы этого, но на такой глубине, что сам Кэр никогда бы до них не добрался.
"Он умер на том поле, - со всевозрастающими ужасом и паникой думала Клара. - Вернее, на пути от него в Межреальность. Кэр, бедный мой мальчик, ты успел спрятать Мечи, успел заклясть их собственной жизнью, а потом...
А потом вмешались разом несколько могущественных сил".
"Война мага. Эндшпиль" Ник Перумов
>. Все, кто живёт и дышит, неважно, птицы, звери, гады или же владеющие речью, – все погибнут. Это окончательная и невозвратная гибель, за которой не последует даже посмертия в Серых Пределах. Слуги Спасителя рассказывают красивые сказки о загробном воздаянии, где «последние станут первыми», но это просто выдумки, чтобы добрые поселяне не подняли священников на вилы и не спалили все до единой церкви. Когда я посмотрела Ему в глаза – этого я не забуду до последнего мига и дыхания. Голод, дорогие мои. Вечный, неутолимый голод. О да, Он непрост. Прочесть это в Его взоре удастся далеко не каждому. Но мне – удалось. Может, потому, что Он не счёл нужным притворяться передо мной?.. – Она перевела дух. – Это просто ещё один монстр, неведомо как явившийся в мир всем нам на горе. Он просто пожирает души. Ничего больше! – Она со страстью сжала кулаки. – Ужас и горе. Пустота и голод. Ничего больше! Ничего!..
>. Умерщвление плоти – это для мужчин. Существ, не доделанных Спасителем, во гневе Им отброшенных, Неспособных отвлечься от примитивно-плотского; вот им н приходится облачаться во власяницы, селиться в глухих и тёмных кельях. Женщины же, напротив, венец творения. Мы не нуждаемся во внешних ограничениях. Мы способны устремлять наши помыслы к духовному, прозревать Спасителя без таких глупостей, как вериги и спаньё на досках. «Сытое брюхо» глухо к учению лишь у того, кто и так не отмечен способностями.
Февраль [3 книги]
"Война мага. Конец игры" том 1 Ник Перумов
"Война мага. Конец игры" том 2 Ник Перумов
>. Браво, мессир. Я, последняя из Красного Арка, от души аплодирую вам. У вас стоило бы поучиться. Я согласна на ежедневную порку или на постель; или на порку в постели; или вообще на всё, что вам нравится. Вот только я больше не та, при чьём виде у богатых и знатных старичков начинают блудливо бегать глазки.
>. Как же так? — бились суматошные мысли. Почему это так? Аветус… это же он, он до мельчайшей черточки… и не он, это дракон, я знаю… пощадивший меня дракон, дракон, любивший меня…
Любивший. Как бы то ни было — любивший. Или… любящий? Может, он всё-таки не…
>. Никто не боится тьмы и тумана. — Голос рассказчицы вновь набирает силу. — Потому что придёт новый рассвет. Туман рассеется, и наши путники вновь увидят дорогу, и лес, и озеро, и холм за ними. Только это уже будут другие дорога, лес и озеро. На холме… на холме будет город, которому грозит беда.
"Тошнота" Жан-Поль Сартр
>. Все это не ново; я никогда не чурался этих безобидных ощущений - наоборот. Чтобы к ним приобщиться, довольно почувствовать себя хоть капельку одиноким - ровно настолько, чтобы на некоторое время освободиться от правдоподобия. Но я всегда оставался среди людей, на поверхности одиночества, в твердой решимости при малейшей тревоге укрыться среди себе подобных - по сути дела, до сих пор я был просто любителем.
>. Дневник, по-моему, тем и опасен: ты все время начеку, все преувеличиваешь и непрерывно насилуешь правду.
>. На некоторых лицах, более расслабленных, я как будто уловил налет грусти; но нет, эти люди не были ни веселы, ни грустны - они отдыхали. Их широко открытые, остановившиеся глаза безучастно отражали море и небо. Скоро они разойдутся по домам, в кругу семьи за обеденным столом выпьют по чашке чаю. А сейчас они хотят расходовать себя как можно меньше, хотят, экономя жесты, слова, мысли, плыть по течению. В их распоряжении всего один день, чтобы стереть морщины, гусиные лапки, горькие складки - плоды рабочей недели. Всего один день. Они чувствовали, как минуты утекают у них между пальцами. Успеют ли они набраться молодости, которой хватило бы, чтобы завтра начать сначала? Они дышали полной грудью - ведь морской воздух бодрит; их дыхание, равномерное и глубокое, как у спящих, одно только и свидетельствовало о том, что они живы. Я шел крадучись, я не знал, что мне делать с моим крепким и свежим телом среди этой трагической толпы, которая отдыхала.
>. Прощайте, прекрасные, изысканные лилии, покоящиеся в маленьких живописных святилищах, прощайте, прекрасные лилии, наша гордость и оправдание нашего бытия. Прощайте, Подонки.
>. Моя мысль - это я: вот почему я не могу перестать мыслить. Я существую, потому что мыслю, и я не могу помешать себе мыслить. Вот даже в эту минуту - это чудовищно - я существую ПОТОМУ, что меня приводит в ужас, что я существую. Это я, Я САМ извлекаю себя из небытия, к которому стремлюсь: моя ненависть, мое отвращение к существованию - это все разные способы ПРИНУДИТЬ МЕНЯ существовать, ввергнуть меня в существование. Мысли, словно головокруженье, рождаются где-то позади, я чувствую, как они рождаются где-то за моим затылком... стоит мне сдаться, они окажутся прямо передо мной, у меня между глаз - и я всегда сдаюсь, и мысль набухает, набухает, и становится огромной, и, заполнив меня до краев, возобновляет мое существование.
>. Я есмь, я существую, я мыслю, стало быть, существую, я существую, потому что мыслю, а зачем я мыслю? Не хочу больше мыслить, я есмь, потому что мыслю, что не хочу быть, я мыслю, что я... потому что...
>. Знаю. Знаю, что больше никто и ничто не сможет внушить мне страсть. Начать кого-то любить - это целое дело. Нужна энергия, любопытство, ослеплённость...
Вначале бывает даже такая минута, когда нужно перепрыгнуть пропасть: стоит задуматься, и этого уже не сделаешь. Я знаю, что больше никогда не прыгну.
>. Я смутно думал о том, что надо бы покончить счеты с жизнью, чтобы истребить хотя бы одно из этих никчемных существований. Но смерть моя тоже была бы лишней. Лишним был бы мой труп, моя кровь на камнях, среди этих растений, в глубине этого улыбчивого парка. И моя изъеденная плоть была бы лишней в земле, которая ее приняла бы, и наконец мои кости, обглоданные, чистые и сверкающие, точно зубы, все равно были бы лишними: я был лишним во веки веков.
Март [2 книги]
"Король пиратов" Р. Сальваторе
>. - Ты забыл назвать крестьян, - заметил Дюдермонт. - И цыплят. Мне говорили, что цыплята тоже способны на убийство.
>. "Noet z'hin lit'avisin" - Обреченный шагает шире всех
>. Я ищу волнения — и нахожу надежду. Я ищу удовлетворенность — и нахожу гнев. И кажется, всегда и везде меня встречает один и тот же набор человеческих чувств. Во всем этом я вижу некоторую рациональность, поскольку даже далекие друг от друга люди испытывают сходные воздействия.
"Слова" Сартр Жан Поль
>. Утонченная реалистка, затесавшаяся в семью спиритуалистов-мужланов, стала вольтерьянкой, не читав Вольтера, из духа противоречия. Маленькая, пухленькая, циничная и игривая, она ударилась в безоговорочное отрицание. Пожатьем плеч, иронической улыбкой ради собственной утехи - не для окружающих - она сводила на нет все напыщенные тирады. Ее снедали гордыня всеотрицания и эгоизм неприятия. Она ни с кем не поддерживала отношений - слишком самолюбивая, чтобы домогаться первого места, слишком тщеславная, чтобы довольствоваться вторым. "Умейте поставить себя так, чтобы вас искали", - твердила она. Ее искали усердно, потом все меньше и меньше и, наконец, не видя ее, забыли. Теперь она не покидала своего кресла и кровати.
>. Бездумно дыша, переваривая пищу, испражняясь, я жил по инерции, потому что начал жить.
>. Будь я по возрасту способен это понять, я как губка впитал бы кодекс прописной морали консерваторов, наглядным примером которой было поведение старого радикала: правда и вымысел - одно и то же; если хочешь почувствовать страсть, делай вид, что её чувствуешь; человек - существо, созданное для ритуала. Мне внушили, что мы на то и живем, чтобы разыгрывать комедию.
>. Умирали только злодей и кое кто из совершенно второстепенных положительных героев, чья гибель списывалась на счет накладных расходов истории.
>. Гости уходили, я оставался один и, удирая с этого пошлого кладбища, находил жизнь, безрассудство в книгах.
>. Книги - это был мир, отраженный в зеркале; они обладали его бесконечной плотностью, многообразием и непредугаданностью.
>. Нет, я его не любила: ему восемнадцать, а я не людоедка.
>. Этот случай укрепил нашу связь; я шагал с суровым видом, держа мать за руку, уверенный, что оберегаю ее. И не память ли это о тех годах: еще и сейчас мне приятно видеть, как чересчур серьезный мальчик важно и нежно беседует со своей матерью-ребенком: мне нравится эта трогательная пугливая дружба, возникающая вдали от мужчин и направленная против них.
>. Предназначенный в почетные покойники, я был застрахован самой моей смертью от крушений, кровоизлияний, перитонита; мы с ней условились о дате свидания, явившись слишком рано. я не найду ее; друзья могли сколько угодно упрекать меня, что я никогда не думаю о смерти, - им было невдомек, что я ни на минуту не перестаю ею жить.
Апрель [4 книги]
"Интим" Сартр Жан Поль
>. Риретта подумала о Луи, который бросил её в прошлом году, сердце её сжалось, "Мужчина, который себя любит, у которого свои особые повадки, перстень с печаткой, золотой портсигар и маленькие причуды, — как они могут быть иногда циничны, порой они хуже, чем женщины. Лучше всего, если бы это был мужчина сорока лет, ещё следящий за собой, с седеющими висками, с зачесанными назад волосами, сухощавый, широкоплечий, очень спортивный, который знал бы жизнь и был бы добр, потому что страдал. Лулу всего лишь девчонка, ей повезло иметь такую подругу, как я, потому что Пьер начинает пресыщаться и есть кому этим воспользоваться, но я всегда ему советую набраться терпения, и, когда он начинает нежничать со мной, я делаю вид, что не замечаю этого, завожу разговор о Лулу и всегда нахожу слова, чтобы похвалить её, но она не заслуживает удачи, даже не видит её, я ей желаю пожить одной, как я, с тех пор как луи ушел, я поняла, что такое оставаться одной в своей комнате вечером после того, как весь день проработаешь, и видеть комнату пустой, и изнывать от желания положить голову на чье-то плечо. Спрашивается, откуда берутся силы встать на следующий день утром, снова пойти на работу, быть привлекательной и веселой и вселять увереность в других. Хотя иногда хочется скорее умереть, чем продолжать подобную жизнь"
"Тёмные силы над Муншаез" Д. Найлз
"Черные волшебники" Д. Найлз
"Темный источник" Д. Найлз
Май [3 книги]
"Второе поколение" М. Уэйс Т. Хикмэн
>. "Какой он молодой. Молодой и ранимый, — подумала Эмберил. — Его ранили глубоко. Потому он носит броню высокомерия и бесчувственности. И эта защита его раздражает, он никак не привыкнет к ней."
"Драконы летнего полдня" М. Уэйс Т. Хикмэн.
>. "Миру, в который Ашу, попросту говоря, выталкивали, не было никакого дела до неё. Мир совершенно не интересовало, счастлива ли она или грустна, жива или уже при смерти. Теперь Заступнику становилось ясно, что, наверное, нужно было готовить Ашу к понимаю этогоравнодушия, учить её умению не приходить от этого в отчаяние."
>. Он ненавидел воду. Он не могу понять зачем она вообще нужна. "Реоркс дал нам эль, — любил говаривать он, — и почему бы ему было на этом не остановиться?"
"Драконы погибшего солнца" М. Уэйс Т. Хикмэн
>. Нас зовет за собой труба.
Слева смерть и погибель справа,
Это в поле брани тропа.
Но в конце её ждет нас слава.
>. Убежденный, что лучшей защитой является нападение, Герард окружил себя неприступной крепостью, чьи стены и башни усеивали зубцы ядовитых насмешек, чьи острые шпили прятались в облаках высокомерия и которую окружал глубокий ров угрюмой обидчивости.
Июнь [4 книги]
"Драконы пропавшей звезды" М. Уэйс Т. Хикмэн
"Драконы исчезнувшей луны" М. Уэйс Т. Хикмэн
>. – Прекрати молоть чушь! – приказал Герард кендеру. – Рейстлин Маджере мертв!
– Я тоже, – напомнил ему Тассельхоф и улыбнулся. – Но ты ведь не позволишь подобному пустяку остановить тебя.
"Бригада обреченных" М. Уэйс Д. Перрин
>. — Не прочитать, — Огер покачал головой. — Тут опять кровь.
Селквист пожелал Грумолду провалиться в преисподнюю.
>. Кэн почувствовал, как теплая волна прокатилась по его телу. Когда-то он слышал, что именно таким образом поэт описывал любовь.
"Кодекс Драконида" М. Уэйс Д. Перрин
>. Каждая из них — личность, со своими желаниями и предназначением, и каждая имеет право стремиться найти своё место и свою цель в этой жизни. Ты не можешь отнять у них этого права! Они смотрят на тебя с надеждой, что ты им поможешь и направишь, но это ненадолго. Рано или поздно они тебя возненавидят!
Июль [3 книги]
"Дары мертвых богов" М. Уэйс
"Проклятие мертвых богов" М. Уэйс
"Дитя мертвых богов" М. Уэйс
Август [3 книги]
"Кузница души" М. Уэйс Д. Перрин
>. Рейстлин ухмыльнулся:
— Любовь — не совсем подходящее слово, братец. Любовь предполагает заботу, уважение, внимание. А я бы назвал чувства нашей сестры к полуэльфу страстью или, может быть, вождением.
"Братья по оружию" М. Уэйс Д. Перрин
"Драконы подземелий" М. Уэйс, Т. Хикмен
>. — Зловредные тайвары целились в нас, — объявил Стурм, едва отдышавшись.
— Они целились в Рейстлина, — уточнил Полуэльф.
— Я говорил, что тайвары злобные, но в здравом смысле им не откажешь, — буркнул Флинт.
Сентябрь [2 книги]
"Драконы Повелительницы Небес" М. Уэйс, Т. Хикмен
"Ночь крови" Р. Кнаак
Октябрь [3 книги]
"Кровавый прилив" Р. Кнаак
"Империя крови" Р. Кнаак
"Рассвет Новой Эры" Джейн Рэйб
Ноябрь [6 книг]
"День бури" Джейн Рэйб
"Предвестие вихря" Джейн Рэйб
"Падение" Джейн Рэйб
"Предательство" Джейн Рэйб
"Искупление" Джейн Рэйб
"Драконы Кринна" под ред. М. Уэйс, Т. Хикмен
>. Если все мы впадем в уныние, первая же неудача нас всех сломит.
>. Сейчас они были в таком состоянии, что с тем же воодушевлением выпили бы и за фруктовую тлю.
Декабрь [4 книги]
"Драконы войны" под ред. М. Уэйс, Т. Хикмен
"Драконы Хаоса" под ред. М. Уэйс, Т. Хикмен
"Архивы драконов" под ред М. Уэйс, Т. Хикмен
>. Однажды ночью я размышлял о нем и о том, как он чуть не убил меня. (Я на него не в обиде, ведь Рыцари Смерти должны заниматься такими вещами, представь себе.)
"Драконы войны душ" под ред М. Уэйс